Мнение: Почему Россия такая депрессивная страна

Специально для mixstuff – Игорь Абрамов

Когда речь идет о русских, все не совсем так, как может показаться на первый взгляд, а их знаменитая «печаль» на самом деле является сложным и изощренным механизмом психологической адаптации.

Выяснение причин характерной российской депрессивности – сложнейшая задача.

Какая из характеристик более точна: на самом ли деле они являются депрессивным народом, или просто другие пытаются навязать им свою концепцию счастья? Как выясняется, отчасти справедливо и то и другое. Сначала о первом: почему россияне «депрессивны»? Взгляните. Как вам такое?

Разумеется, сами по себе эти виды не является индикаторами. Это просто картинки, из которых люди делают вывод, что жизнь здесь не особенно хороша.

Тем не менее, можно было бы назвать дюжину причин, почему депрессия столь вероятна в России: ужасные дороги; крайне неравномерные стандарты здравоохранения и образования в стране; социальная изоляция северных районов в сочетании с  повышенным  риском рака в промышленных городах; провинция, живущая без надежды на развитие из-за необузданной коррупции; непредсказуемый и неравномерный климат; люди часто вынуждены подолгу находиться в закрытом помещении в холодную пору года; ранние ночи и огромные открытые пространства.

И, наконец, Россия – одна из самых малонаселенных стран на Земле, а также самая большая по площади. Россияне часто оказываются в социальной изоляции. Впрочем, как и все остальные, они вкладывают все это в свои песни, книги и кино.

Другая половина загадки – особенности национальной культуры. Русский борется со своими страданиями не больше, чем панамец со своим весельем.

При обсуждении природных факторов, ведущих к депрессии, можно вообразить город в Швеции, Норвегии или Финляндии. И вы не ошибетесь. Депрессия сгущается ближе к Полярному кругу. Некоторые из северных стран имеют самые высокие показатели депрессии в Европе, несмотря на высокий уровень жизни. Для счастья нужен витамин Д. Это просто научный факт.

Тем не менее, вышеупомянутые страны вряд ли могут конкурировать с Россией по показателю депрессивности, по крайней мере, в глазах неспециалистов. Россия по сей день безуспешно пытается ликвидировать вопиющее неравенство, оставшееся после распада СССР, когда более половины ВВП страны было сосредоточено в руках подпольных преступных магнатов, которые скупили всю промышленность в условиях шоковой терапии начала девяностых. Оставив за спиной коммунизм, страна погрузилась в «гангстерский капитализм». Однако, это обрушилось на народ, который остро нуждался в пересмотре своей идентичности. Без единой национальной идеи, счастье сводится к деньгам. К потреблению.

Между тем, давние проблемы, связанные с тем, как русская культура относится к своим же людям, не были решены (вы должны увидеть, как выглядит больница в маленьком городке). И цикл продолжился: для того, чтобы преодолеть трудные времена, русским пришлось стать жесткими и угрюмыми. Культура мачизма никогда здесь не исчезала.

Как и во многих других странах бывшего советского блока, отрицание боли является частью культурного ядра. В России, чем больше вы жалуетесь, тем чаще слышите мистические объяснения относительно того, почему эта боль является благом, и почему она важна, как в православном христианстве, с акцентом на страдания и на жертву, в отличие от более деловых и жизнерадостных протестантов. Неудивительно, что «христианские ценности» продолжают так сильно влиять на Россию. Их очень удобно использовать вместо стабильной национальной идеи. Никто не будет решать ваши проблемы, кроме Господа, и уж точно не правительство.

Поэтому, нет ничего удивительного в том, что Россия с ее полным отсутствием опоры на централизованную власть, предпочитает направлять свою безнадежность внутрь, в искусство. Вы либо «настоящий русский мачо», либо молча страдаете или уходите в искусство. Вот почему иностранцы в России не могут постичь, как весь этот балет и архитектура могли быть созданы таким несчастным и ожесточенным народом.

Русские не хотят пребывать в депрессии – этого никто не хочет. Что их спасает, так это полное отсутствие табу на самовыражение. Вы только взгляните на это: литература, кино, балет, пьянство и драки. И все это нельзя разделить. Ничего не поделаешь, Россия – все включено.

Чтобы понять некоторые внутренние потрясения, прочтите «Записки из подполья» Достоевского. Этот роман считается одним из первых произведений в жанре экзистенциализма. Из современных писателей стоит обратить внимание на Сергея Довлатова. Безнадежность в каждой строке. Но это счастливая, смиренная, порой комическая безнадежность. Довлатов, должно быть, был одним из самых забавных людей. Как и Гоголь, который буквально сошел с ума к концу жизни.

В отличие от любой из стран, упомянутых в этом тексте, Россия лежит на двух континентах. Быть русским – значит пребывать в постоянном эмоциональном смятении. Этно-психологическая основа народа в лучшем случае является хрупкой, и проблема усугубляется наличием почти 190 этнических групп, которые обозначены как отдельные национальности внутри России.

Цинизм русских вызван природно обусловленной  раздробленностью. Затем он смешивается с отсутствием веры в перспективы улучшения, а также с естественной склонностью к выразительности. В результате получается ущербная, экстравертная нация, которая, похоже, недовольна абсолютно всем, и, к большому разочарованию западных наблюдателей, отказывается что-нибудь делать с этой ситуацией. Только упивается своим несчастьем. Вы не можете сказать русскому, что он должен быть счастлив. Он уже счастлив. И вы ни за что не убедите его в обратном.

Итак, я хотел бы не согласиться с многими любителями России по поводу романтизации русской печали. Некоторые говорят, что русским нравится казаться загадочными и носить свою «душу» как знак почета. И хотя современная глобальная культура, возможно, пользуется этим понятием, она, в конечном итоге, игнорирует внутреннюю причинно-следственную связь. Никто не может понять русскую печаль больше, чем «французское высокомерие» или «германскую замкнутость». Все это является маркерами для множества ситуационных факторов, слишком трудно поддающихся распутыванию.

.

---